Сын врага народа, прошедший в войну от Белоруссии до Берлина, Александр Васильевич Пыльцын был славен тем, что командовал Восьмой ротой отдельного штрафного батальона Первого Белорусского фронта и со своим штрафбатом совершил беспрецедентную вылазку в тыл к немцам. Эта операция полностью опровергла версии о том, что бойцы штрафных батальонов воевали только из-под палки, под угрозой расстрела пулеметами неких «заградотрядов» НКВД.

Сыну врага народа – соответствующую должность? Александр Пыльцын родился на Дальнем Востоке 18 ноября 1923 года. Долгое время семья ютилась в казармах железной дороги между населенными пунктами Известковый и Биракан, позже переехали в Кимкан.

Отец будущего героя Великой Отечественной был арестован как враг народа за высказывания в адрес правительства СССР и пропал в лагерях.

Клеймо сына врага народа за Александром Пыльцыным осталось навсегда и по его воспоминаниям было на нём до конца военной службы. Но между тем, он сумел получить десятилетнее образование, а затем поступил во Второе военно-пехотное училище, которое окончил в 1942 году, когда на западе СССР вовсю бушевала война. Служил в Приморье, затем был переведен на Урал.

Владимир Василик в своих статьях указывал, что изначально Пыльцына планировали отправить в народно-освободительную армию Югославии, однако биография сыграла с ним злую шутку: ознакомившись с анкетой выпускника, Особый отдел постановил отправить офицера командовать штрафной ротой, что им самим было воспринято как наказание. Однако офицеры Особого отдела разъяснили Пыльцыну, что командовать штрафниками – задача не из легких. Большинство подчиненных вчерашнего курсанта будут временно разжалованные за различные проступки офицеры Красной армии. После отбытия срока наказания, который обычно составлял от одного до тех месяцев, или в случае ранения или совершения подвига штрафбатовцы полностью восстанавливались в правах, им возвращали звание и награды.
Двадцатилетний Штрафбатя Доподлинно неизвестно, какие трудности ожидали новоиспеченного «отца-командира» в самом начале службы – ведь многие из его подчиненных были уже ветеранами, но зато известно, что за свое поведение двадцатилетний Пыльцын был прозван Штрафбатей, поскольку делал все возможное, чтобы облегчить участь «переменного состава» своей роты – всегда старался донести до командования известия о героических поступках подчиненных с тем, чтобы им сократили срок, и всегда старался, чтобы их представили к наградам, если это было возможно.

Потери штрафников по сравнению с обычными были в шесть раз выше, то есть Пыльцыну в шесть раз чаще приходилась терять своих бойцов. Иногда бои были настолько тяжелыми, что приходилось терять до 80% личного состава. Такое не делают под дулом пулеметов Самым знаменитым рейдом с участием Пыльцына стал рейд штрафбата Первого Белорусского по тылам гитлеровцев под городом Рогачевым, который состоялся в феврале 1944 года.

Основным заданием было уничтожение батарей противника, колонн бронетехники противника. Для этого к штрафбату был прикомандирован взвод огнеметчиков, которые быстро расправлялись с бронетехникой гитлеровцев.

Батальон численностью в 800 человек под командованием Аркадия Осипова через минные поля перешел линию фронта и в тылу врага уничтожил несколько гитлеровских гарнизонов и автоколонн. Потери батальона составили всего 30 убитых и 60 раненых, причем тела товарищей штрафбатовцы вынесли на свою территорию, чтобы было ясно, что их товарищи пали смертью храбрых. В этом же рейде советские солдаты освободили более 1 300 местных жителей, которых гнали в рабство в Германию.

Трижды ранен и почти Герой За два года войны Пыльцын сам был трижды ранен и чудом остался жив.

Два ранения были особо тяжелыми – под Брестом осколок пробил ему бедренную артерию, и смерти удалось избежать чудом: чтобы остановить кровь, капитану Пыльцыну пришлось заткнуть рану свернутой рубашкой.

Еще одно тяжелое ранение он получил в голову при форсировании Одра. Командованию доложили, что он убит, и тогда его, как офицера, который один из первых переправился через Одер, решили представить к званию Героя Советского Союза – на такое звание штрафбатовец мог рассчитывать лишь посмертно. Но когда выяснилось, что герой жив, его лишь наградили орденом Красной Звезды.

Но переправа через Одер – не первый подвиг капитана Пыльцына, до этого он в боях на Наревском плацдарме он сумел подорвать «Пантеру», за что получил орден Отечественной войны. Его хранил Бог Сам Пыльцын считал, что на войне его хранил Бог.

Сам он был в детстве крещен родителями, и хотя его воспитывали атеистом, ощущение, что его хранит Высшая сила, не покидало офицера: он совершенно не умел плавать и при этом сумел форсировать реки Днепр, Друть, Припять, Западный Буг и Вислу. Бывали и чудесные случаи спасения – один раз сколок мины попал в магазин автомата, который Пыльцын только что подтянул повыше, а в другой раз – пуля угодила в металлическую ложку, засунутую за голенище сапога. А когда Пыльцын при форсировании Одера раненый упал на дно лодки, ее чудом отнесло течением к «своему» берегу, после чего он дополз до окопов, откуда его увезли в госпиталь.

После Победы Пыльцын продолжил карьеру военного: отучился в Академии тыла и транспорта, служил в ВДВ, возглавлял кафедру военного дела в вузе города Харькова. В 1981 году он ушел в отставку в звании генерал-майора.

Последние годы жизни генерал посвятил разоблачению либеральных мифов о штрафных батальонах, написал несколько книг, среди которых «Главная книга о штрафбатах» и «Страницы истории Восьмого штрафного батальона», постоянно давал интервью, в которых рассказывал всю правду о событиях тех дней.

Умер Пыльцын 30 марта 2018 года и был похоронен на православном Смоленском кладбище города Санкт-Петербурга.


© Русская Семерка russian7.ru

Война окончилась, бой продолжается

Офицер штрафбата опровергает мифы антисоветчиков.

Вся его жизнь опровергала множество мифов, которые сегодня навязывают обществу власти предержащие.

Взять, к примеру, миф о том, что СССР будто бы не готовился к войне.

"Мы ежедневно после уроков занимались в разных оборонных кружках, и это фактически была хорошо организованная военная подготовка, - вспоминает А.В. Пыльцын. - Штатных военруков у нас не было, а в определённое время в школу или в интернат приходили к нам настоящие сержанты из воинских частей, располагавшихся в городе, и тренировали нас по всем оборонным, как тогда говорили, предметам. Некоторые мальчишки, кроме того, ходили на занятия в аэроклубы, где учились и самолётом управлять, и с парашютом прыгать, что давало им преимущество - уже после 9-го класса они могли поступать в лётные училища. Военная организация школы состояла из взводов (классов) и рот (всех одноуровневых классов). Так, например, три десятых класса составляли роту. В масштабе всех 8-10-х классов школы это был "юнармейский батальон". Старосты классов были командирами взводов, а наиболее старательный из них назначался на должность командира роты. Самый старший по возрасту из учеников 10-х классов был комбатом, а когда меня избрали ещё в 9-м классе комсоргом школы, то и должность определили - "батальонный комиссар". Естественно, комсорги классов были "политруками рот". И как серьёзно относились мы к этим своим юнармейским обязанностям! Даже по "юнармейскому чину" нашивали на рубашки или пиджаки петлички со знаками различия, соответствующими армейским. Вот так прививались и уважение к армии, и даже кое-какие командные навыки. 10-й класс мы закончили в 1941 году, за два дня до роковой для всей страны даты - 22 июня".

Роковой стала эта дата и для семьи Александра Василевича - двое его братьев остались навечно лежать на полях Великой Отечественной.

Следующая страница биографии снова опровергает выдумку антисоветчиков о роли в армии политруков как о бесполезном и даже вредном, по их утверждениям, звене в системе Вооружённых Сил. Вот воспоминания молодого тогда добровольца Пыльцына о первом в его армейской жизни политруке: "Ротой 5-го армейского запасного стрелкового полка 2-й дивизии армии Дальневосточного военного округа, в которую я попал, командовал младший политрук Тарасов Николай Васильевич. Я хорошо запомнил этого, первого в моей армейской жизни, командира, высокого, стройного, уже успевшего устать от бессонных ночей, но не потерять при этом какого-то мудрого спокойствия. Он успевал справляться с ротой из более чем пятисот человек, в основном необученных разновозрастных людей, большинство из которых были или малограмотными, или неграмотными вообще (такой контингент поступал тогда, особенно из таёжных посёлков). Тарасов сразу выделил тех, кто окончил средние школы, и буквально с первого взгляда определил, кто может временно исполнять обязанности командиров взводов, отделений. И вся эта вчера ещё неуправляемая масса людей стала, хотя и медленно, организовываться в воинские коллективы. Сумел наш ротный организовать разнообразные занятия по подготовке к принятию военной присяги, да ещё успевал и личные беседы проводить со многими из нас. На всю мою жизнь Николай Васильевич Тарасов остался образцом настоящего командира и душевного политрука, и многие свои поступки я всю жизнь сверяю с ним".

Рассказывает и пишет о своей биографии генерал-майор Пыльцын отнюдь не из тщеславия и желания напомнить о себе. Это удивительно скромный, простой в общении человек, что очевидно для всех, кто хоть раз разговаривал с ним. Причина его активной деятельности по донесению до современников правды о Великой Отечественной - непрекращающиеся фальсификации. Причём методы этих фальсификаций, как отмечает Александр Васильевич, становятся всё более изощрёнными, расширяется круг фальсификаторов, приёмы их тлетворного влияния. Население целенаправленно травят ядом покаяния за советский период истории нашей Родины, проклиная его то за пакт о ненападении 1939 года, то за расстрел генералов, оголивших фронт, и даже за генерала-предателя Власова, то за никем не доказанную Катынь, то за жестокость Жукова, то за штрафбаты, за победу под Курском, за якобы умышленно неторопливое взятие Варшавы, то за поспешность штурма Берлина и неоправданные жертвы при этом, то за победу в той войне вообще и т.д. и т.п.

Конечно, особо больно ранит сердце фронтовика пропагандистская диверсионная операция по искажению роли в войне штрафных батальонов. Здесь и "художественный" фильм-пасквиль "Штрафбат" Володарского - Досталя, и многочисленные псевдодокументальные телепрограммы.

Вот как говорит об этом сам генерал-майор Пыльцын: "Я, бывший командир роты штрафного офицерского батальона, всегда был категорически против тезиса о том, что войну выиграли штрафники, тем более когда Победу связывают с заградотрядами".

При этом мужества, самоотверженности людей, рядом с которыми довелось служить, Александр Васильевич не умаляет нисколько: "Наш 8-й отдельный (офицерский) штрафной батальон формировался самым первым, ещё на Сталинградском фронте в 1942 году, и ему предстоял особо длинный боевой путь, от Волги до Одера, от Сталинграда до Берлина. Я не преуменьшаю значения и роли штрафбатов и в других масштабах, когда они для выполнения отдельных или особых задач передавались временно в состав общевойсковой армии или дивизии, действующих на главных или весьма ответственных направлениях. Например, в Рогачёвско-Жлобинской операции февраля 1944 года наш батальон был передан 3-й армии генерала Горбатова и своим 5-суточным дерзким рейдом в тыл противника настолько дезорганизовал управление вражескими войсками, что это помогло дивизиям армии Горбатова овладеть сильно укреплённым оборонительным рубежом фашистов и взять город Рогачёв. Какое это имело оперативное значение для фронта, стало понятно позже, когда именно с этого района была начата впоследствии крупнейшая стратегическая операция "Багратион". Или когда в той же операции "Багратион" наш батальон вместе с полками 38-й гвардейской Лозовской стрелковой дивизии завершил окружение брестской группировки противника. Там в течение трёх суток мы отражали попытки ЧЕТЫРЁХ немецких дивизий, тем самым обеспечив возможность войскам 70-й армии уничтожить и пленить оставшихся фрицев, освободить город Брест, а далее выйти на территорию Польши и дойти до Вислы".

"Эффект заградотрядов" - так теперь модно среди новоявленных телеисториков объяснять подвиги и успехи Красной Армии. На эти заявления Александр Васильевич с горечью восклицает: "А многосуточные очереди в военкоматах после объявления войны, в одной из которых и я, 17-летний мальчишка, только что окончивший 10-й класс, сам простоял двое суток, чтобы попасть на фронт… Может, и нас пулемёты НКВД подгоняли?"

И продолжает: "В штрафбат попадали, безусловно, разные офицеры-штрафники, но в абсолютном большинстве это были люди, имеющие достаточную военную подготовку, твёрдое понятие об офицерской чести и стремившиеся скорее вернуться в офицерский строй. А таковое, естественно, могло наступить только после непосредственного участия в бою, и никакие понуждения или принуждения под угрозой оружия им не были нужны. Понимали они, что штрафбатам именно Сталинским приказом была уготована судьба передовых боевых отрядов, используемых на наиболее трудных участках фронта". Вот и ответ сочинителям пасквилей, заполняющим свои вымышленные штрафбаты всякого рода зэками-рецидивистами, политзаключёнными, приговорёнными к расстрелу, которых к фронту и близко не подпускали.

Ну а командовали штрафбатами вообще только кадровые офицеры, такие, как Александр Васильевич Пыльцын, ничем не провинившиеся и не проштрафившиеся.

И ещё злостную клевету не устаёт разоблачать наш герой - о заградительных отрядах за спиной штрафбатов: "О тех и о других было много домыслов и вымыслов, особенно в недобросовестно состряпанных кинолентах, подобных "Штрафбату" Досталя по сценарию Володарского. Там заградотряд расстреливает штрафбат даже не отступающий, а просто так, видимо, ради развлечения заградотрядчиков или даже ради того, чтобы доставить удовольствие садистам - создателям этой фальшивки.

Никогда даже близкого соприкосновения нашего штрафбата с заградительными отрядами не было, хотя они создавались одним приказом. Но это вовсе не означает, что заградотряды создавались именно для штрафбатов, штрафрот или стрельбы по отступающим войсковым частям, как трактуют многие нечестные писаки, выдающие себя за "историков".

Внимательные и не оболваненные ещё всякими фальсификаторами читатели, слыша о заградотрядах, часто не могут понять одной вещи: каковы же должны быть их численность и вооружение? Если задачей заград-отрядов, говорят они, была ловля отдельных дезертиров и диверсантов, тогда всё понятно. Но чтобы остановить, а уж тем более - открыть огонь по отступающей воинской части, надо иметь сил более, чем у этой части. В горячке боя отступающие не станут разбираться, кто перед ними, и на огонь ответят огнём.

Такой читатель резонно предполагает, что пока эти заградотряды будут останавливать отступающую часть, у них будут все шансы встретиться с наступающим противником. Получается, что пресловутые заградотряды должны были иметь какой-то совершенно невообразимый боевой потенциал, превосходящий таковой у основных боевых частей, расположенных на передовой, и что заградотряды должны были также быть сильнее наступающих немецких частей, ибо в противном случае эти заградчики были бы уничтожены наступающими или попали к ним в плен.

Отвечая такому разумному читателю, я снова перейду к нашим боевым действиям, чтобы ещё раз опровергнуть бездоказательные домыслы, а часто и откровенную ложь о том, что за штрафниками всегда стояли заградотряды. Никаких заградотрядов, о чём многие хулители нашей военной истории говорят, пишут и стряпают фильмы, за нами не было. За послеперестроечные годы появилось много публикаций, особенно в средствах массовой информации, авторы которых утверждают, что штрафники шли в бой под страхом пулемётов заградительных отрядов. Словом, что-то вроде отчаяния обречённых. Да, была отчаянная храбрость. Ведь даже лёгкое ранение штрафника расценивалось как искупление им вины с правом перевода в обычную действующую воинскую часть на соответствующую его воинскому званию должность. Но чего не было - так это чувства обречённости, как и страха перед стоящими якобы за спиной штрафников заградотрядами".

Очень показателен контраст в отношении к Александру Васильевичу в Белоруссии и в России. В 2008 году ветеран-фронтовик Александр Васильевич Пыльцын стал почётным гражданином города Рогачёва, много раз он был тепло принят в республике, которую освобождал от фашистских захватчиков и где едва не погиб, упав в ледяную февральскую воду при форсировании реки Друть. Телевидение Минска подготовило развёрнутый сюжет с его участием и рассказом о событиях того зимнего наступления 1944 года, снятый непосредственно на месте событий.

В России Александр Васильевич тоже часто оказывается в центре внимания, в том числе и СМИ. Только общение это зачастую отдаётся в сердце болью. "Российский канал НТВ к 65-й годовщине Победы запустил многосерийную документальную телеэпопею "Алтарь Победы", - рассказывает он. - Намерение благое, в этом сериале многие эпизоды фильмов отражают мнение фронтовиков и положительно оценены ими и военными историками. В фильмах много записей телеинтервью с участниками войны, но в серии "Штрафбат", в которой принимали участие я и наш бывший штрафник, полковник Басов, судьёй мнений фронтовиков, прошедших суровую школу штрафбатов, выступает актёр Серебряков. Он, в частности, утверждал, что в фильме "Штрафбат" с его участием "всё правда", он, дескать, много читал и много знает". Что может он знать и что именно читал - не ведаю. Этому, в общем неплохому, актёру не знающий истинной правды зритель верит просто как хорошему актёру. И выходит в итоге фильма, что вруны не авторы злостной, лживой киноподелки, а говорим неправду мы, видевшие штрафбаты в боях, ходившие вместе со штрафниками в атаки на немецкие пулемётные гнёзда и погибавшие вместе с ними. Надо же набраться такого хамства, такой наглости!

От имени фронтовиков, от имени погибших на фронтах штрафников, с которыми вместе проливал кровь на той войне, заявляю, что не могу пройти мимо умышленных искажений истории возникновения и боевой работы штрафных формирований, созданных приказом Сталина "Ни шагу назад!".

Получается, что война, на фронтах которой проливал кровь лейтенант Пыльцын, окончилась, но бой  генерал-майора Александра Васильевича Пыльцына за правду, против клеветы и лжи антисоветской, вражеской пропаганды продолжается.

http://www.warmech.ru/batalion/osb6.html

За Родину! За Сталина!

         

Сижу я у Пыльцина… Сталин – над нами,
И Рокоссовский с Горбатовым - с ним…
Гомель -  Европа – Победное знамя:
Вёл Пыльцын штрафбат по путям фронтовым…

Герой! В самом пекле – а выжил!
 - Наш Сталин –
Бросал нас в атаку и вёл за собой…
За Родину! Сталина! Да, мы – кричали…
Ведь он – наша Родина, Сталин родной…

Вот она – Правда, святая, высокая…
Да что вам до правды, чья жизнь – только ложь…
За Сталина-Родину красные соколы
Взлетали в смертельный над бруствером дождь…

За Сталина-Родину – батьки и деды
Вставали на смерть, чтоб её одолеть…
 - Без Сталина мы не узнали б Победы…
За Сталина! И не страшна больше смерть…

Эх, вы слепые, безмозглые черти,
Поверьте, что речет  герой-фронтовик:
 - За Сталина! Встанешь – и нет больше смерти,
И как упоенье  Победы тот крик…

 - А заградотряды?
 - То ложь  и кощунство…
В тылу они были, при нас – никогда…
Штрафбат – дисциплина и храбрость безумства,
Умение выстоять и побеждать…

Штрафбат! Мой родимый! Мы сами – хотели,
Мы сами мечтали героями стать…
Одну привилегию только имели:
За Сталина! Первыми в бой выступать…

За Родину! Сталина! Вот что бросало
За мною бойцов на смертельный огонь…
За Сталина!  Вот что от смерти спасало…
Он – Свят! Его ложью предатель – не тронь!