Чтобы ликвидировать село, достаточно закрыть в нем школу и больницу

   Как спасти от опустения глубинку Центральной России? Об этом на Радио «Комсомольская правда» спецкор Дмитрий Стешин поговорил с директором, наверное, последнего совхоза в капиталистической стране Павлом Грудининым

   - Есть такой рейтинг - вымирающих областей России. Там на первых местах - Тверская, Владимирская, Ивановская, Новгородская, Псковская области... Почему вымирают именно те регионы, которые являются сердцем страны, ее исторической основой?

   - Молодежь притягивают крупные города. Так получилось. Вторая причина. Разрушенная система местного самоуправления, не имеющая денег. За последние 10 лет распределение бюджетных денег изменилось. Раньше было 50 на 50 - между Федерацией и субъектами Федерации. Сейчас уже 60 на 40 и даже меньше. Если денег нет в областях, то там нет работы. А значит, люди будут уезжать. Одновременно идет деградация сел - закрываются школы, больницы. Молодежи в таких селах оставаться бессмысленно. Что происходит дальше? Остаются одни старики. Они умирают, и деревни - вместе с ними.

   - Это результат капиталистической политики?

   - Не совсем. Возьмем Германию. Страна, похожая на нас по менталитету. Распределение налогов 50 на 50. Муниципальные власти отделены от государства. Они там могут все. И второе. Знаете, что в большинстве капиталистических стран одна из главных задач властей - «обеспечение доходности сельского хозяйства». В Евросоюзе больше половины бюджета тратится на развитие сельского хозяйства. Они поддерживают доходность села, удерживают людей в селе.

   В любой капиталистической стране регулирование тарифов - основа. Вам никто не поставит тариф, который был бы разрушителен для села. А дотации в европейских странах доходят до 900 евро на гектар.

  - А у нас есть?

   - У нас тоже есть - от 5 до 7 евро на гектар и даются не всем. Поэтому, когда вы делаете село нищим, со средней зарплатой 20 тысяч рублей, вы этим вымываете все из него производительные силы. Они просто уезжают в город. И город от этого тоже получает проблемы - мусор, перенаселенность, квартиры уже строят по 20 квадратных метров. Чтоб приезжие из сел смогли купить. Это будущие гетто, потому что при перенаселении работы на всех нет…

ТОП-МЕНЕДЖЕРЫ С ДРУГОЙ ПЛАНЕТЫ

   - Но если ездить по России федеральными трассами, видишь - все поля убраны. Обрабатываются. Может, не все так плохо, Павел Николаевич?

   - Показуха. Губернаторы знают, что по федеральным трассам ездят все, включая руководство страны. Вы съездите в Белоруссию, сверните с трассы на 100 километров вглубь, и вы поймете, что картина не поменялась. А сверните с трассы Москва - Петербург, вы не представляете, что там творится. Лес вырос.

   - С сельским хозяйством у нас допущена управленческая ошибка? Какая?

   - Мы поставили на агрохолдинги. Что такое агрохолдинг? Это сразу и переработка, и сырье, и огромное количество земли. До миллиона гектаров! А вот дальше - интереснее. Где живут руководители таких агрохолдингов и весь топ-менеджмент?

  - В Москве!

   - Вот. О проблемах крестьян они знают мало. Я, например, живу в том же доме, где живут мои работники, наши дети ходят в один садик и школу. Мы все вместе ходим в одну поликлинику. По советскому принципу все эти структуры поддерживаются сельхозпредприятием. А руководитель агрохолдинга думает в первую очередь о своей прибыли.

«НА БЕСПЛАТНОМ ГЕКТАРЕ И ТРАКТОР НЕ РАЗВЕРНЕТСЯ»

   - Но вот государство начало раздавать людям землю. Тот же дальневосточный гектар. Бесплатный. А если начать раздавать такие гектары в Центральной России? Это проблему опустения земель не решит?

   - В XXI веке дать человеку для сельхозпроизводства гектар земли - это смешно. Там трактор не развернется. Чтобы вы знали - на одном гектаре можно прокормить одну корову. Сейчас уже придумали новгородский гектар, костромской гектар. Это новые губернаторы решили отличиться. Дается этот гектар бесплатно всем, кто пожелает. При этом там такие гигантские земельные массивы брошены… Проблем с гектарами в России нет. В Рязани за каждым домом огород - гектар земли. И на нем ковыряется старуха, которая даже трактор в совхозе нанять не может, нет совхозов. Это никакое не производство и уж точно не развитие села.

   - Но люди дальневосточные гектары берут. Зачем?

   - В Приморье взяли гектары 77 тысяч человек. Сейчас пошли уголовные дела, потому что заявляли об одном, а делали другое - например, устроили на своем гектаре песчаный карьер...

   - А что нужно сделать для развития реального, не для отчетов?

   - Снизить тарифы на электричество. Сделать доступной по цене солярку... Для жизни в деревне и сельхозпроизводства в первую очередь нужны дороги и электричество. Потом - вода и канализация. Медведев недавно заявил, что у нас 42 процента сел не имеют воды. В XXI веке люди ходят на улицу!..

«САЖАТЬ И СЕЯТЬ»

   - Нужна ли России для спасения деревень новая столыпинская реформа. Реально ее повторить?

   - Есть более близкая история - целина. Или совсем близкая, современная - агрогородки Лукашенко. Он просто строит современную деревню со всеми удобствами XXI века. Все придумано до нас. Я, например, продукт первой советской программы развития села 1985 года. Тогда для молодых специалистов стали строить коттеджи. Половину его цены выплачивает хозяйство, половину - специалист. Рассрочка на 20 лет. Сейчас нужны освобождение от налогов и господдержка сельского бизнеса. Да, надо вкладывать в село минимум 10 процентов бюджета страны, потому что там по-прежнему живут 35 - 40% населения. Бюджетное обеспечение сельского жителя можно сделать хотя бы таким же, как в городе. При профицитном бюджете страны это возможно.

  Затем нужно прекратить конкуренцию наших продуктов с соевыми и с пальмовым маслом. Мы никогда их не победим, потому что животные жиры в пять раз дороже пальмового масла. И государство рассказывает нам сказки, как оно борется с фальсификатом, а на самом деле ничего с этим не делает. Но главное, это доходы населения, потому что у людей пока денег хватает только на суррогаты. Мы до сих пор ввозим до 80% яблок в страну!

   - Все-таки реален ли национальный проект «Спасение глубинной России»?

   - Конечно.

   - Как его воплотить без показухи и распила бюджета?

   - Вам как ответить? Анекдотом или всерьез?

   - А давайте оба варианта.

   - Объявить войну Белоруссии и сдаться. А если серьезно - поддерживать надо производителей, а не банки. И еще одна причина - несогласованность. Я на днях был в Госдуме, там выступал представитель Минсельхоза. Он рассказал, что разработана комплексная программа развития села. В 2020 году планируется потратить на это 79 миллиардов рублей. Это мало. Ну ладно. Но, говорит представитель, у нас две проблемы. Первая - пока выделили лишь половину денег. А вторая - мы не знаем, где и в каком селе закроет фельдшерский пункт Минздрав, а где закроет школу Минпросвещения. Чтобы ликвидировать конкретное село, достаточно сократить в нем учителя и фельдшера - все, села больше нет.

https://www.spb.kp.ru/daily/27038.5/4103058/

Чтобы ликвидировать село, достаточно закрыть в нем школу и больницу www.spb.kp.ru

Дмитрий Панов

Реплика. Российская деревня умерла

Вчера я ездила в Сандово снять пенсию с карты. Раньше (не так уж давно) автобус ходил каждую неделю и был битком набитым. Теперь он ходит три раза в месяц и он был почти пустой. 

 

Деревни, которые мы проезжали, тоже раньше были густо населены, теперь в них почти не осталось никого. Разрушенные многочисленные дома и раньше бросались в глаза, но сейчас это просто какая-то визитная карточка русской тверской деревни. Это значит, что вымирание русского народа идёт полным ходом.

Рядом с той деревушкой, где я провожу лето, есть большое село, в нём, когда мы в 98-ом купили здесь домик, жило очень много людей. Дай Бог, если осталась от них четверть. Там было два магазина, почта, медпункт и большая школа. Школу давно закрыли, двоих оставшихся школьников возят учиться в Сандово, магазин теперь один и работает не каждый день. Ну и почта  иногда работает, но её уже давно собираются закрывать.

 

Правда, мне лично она в принципе не нужна: письма теперь мне пишут электронные (с другой стороны, интернет здесь такой отвратный, что я больше не собираюсь им пользоваться), дозвониться куда-то можно с мобильника, если постараться, правда, вот недавно мне пришла посылка, тот, кто посылал, оплатил доставку, потому что мне в нынешнем состоянии туда не дойти, но её и не подумали принести, меня за ней отвезли молодые ребята на своей развалюшке. Это муж и жена-москвичи, они уже года три как купили дом в заброшенной деревеньке, в которой я сейчас нахожусь. И живут здесь круглый год практически одни (только еще одна очень пожилая – 74 года – женщина, которой, я считаю, ваще надо давать орден Мужества).

На автобусе ехал ещё один дедушка, он живёт в полном одиночестве – в его деревне больше никого не осталось. Вот он – последний могиканин русской деревни!

Ну, с Сандовым, конечно, пока ещё всё в относительном порядке.  Здесь довольно много всяческих магазинов, есть даже компьютерный, где на всё огромная наценка (например, дешёвые ноутбуки, которые в больших городах стоят тысяч 12-13, они продают за 17), шикарный рынок, на который раз в неделю привозят очень вкусные натуральные (и недорогие!) продукты.

 

Меня недавно здесь поставили в очередь на жильё. Она вроде небольшая – 68 человек. Но не дойдёт никогда, потому что здесь никто ничего не строит. Ходят слухи, что поликлинику и больницу тоже собираются прикрывать, потому что врачей осталось то ли трое, то ли четверо, лечить некому, молодые специалисты сюда не едут, двое из врачей, которых я знаю, так как приходилось бывать на приёме (терапевт и хирург) – им уже за 70. Иногда приезжают врачи из Твери, но их приёмы платные.

 

Вот в прошлом году я прошла УЗИ, просидела в очереди 4 часа и взяли полторы тысячи. А в 2001 году, когда я сломала ногу, мне наложил гипс прекрасный хирург, и всё замечательно срослось (перелом был в четырёх местах). Мы тогда жили в Питере, и меня ещё спросили в элитной поликлинике на Невском (где я обслуживалась, как член семьи театрального деятеля), где это мне так хорошо вылечили ногу. И не поверили, что в тверской деревне. А когда я на следующий год повезла этому хирургу подарок, я узнала, что его уже нет в живых – он умер сорока лет, потому что сильно пил...