Создатели американского словаря Merriam-Webster выбрали в качестве главного слова 2017 года «феминизм», сообщаетРИА Новости.
Отмечается, что повышенное количество запросов по этому слову было зафиксировано в январе, когда в США прошла волна женских маршей. Кроме того, интерес к «феминизму» в поисковиках связывают с многочисленными скандалами вокруг сексуальных домогательств и флешмобами в соцсетях. Среди наиболее популярных слов года оказались также «эмпатия», «гироскоп», «ураган», «федерализм» и «оплошность».
Ранее сообщалось, что составители словаря английского языка Collins Dictionary признали словом года словосочетание «фейковые новости».
О проблеме засилья иностранных слов в русском языке рассуждает в интервью «Русской народной линии» настоятель храма свв. апп. Петра и Павла в с. Сомино, научный сотрудник Литературно-мемориального музея Ф.М.Достоевского, директор Мемориального музея-квартиры св.Иоанна Кронштадтского в Кронштадте протоиерей Геннадий Беловолов:
В древности и церковнославянском языке народ называли язык. Народ - это его язык, что полностью соответствует тому, что в начале было Слово. Для нас как разумных существ слово первично по отношению к внешней реальности. Стало быть, единство и отличие народа определялось по языку. Перейдя на иной язык, народ незаметно становится другим народом. Изменение языка - это реальная возможность видоизменить народ. Процесс отрыва от корней займет не год и не десять лет, но за столетие народ отрывается от самоидентификации. В истории известны примеры, когда народы переходили на другие языки. Раньше иностранные слова называли инородными. Люди прекрасно понимали, что принимая инородное слово, принимаешь и его идентификацию - нечто инородное внутрь своего организма. Поэтому употребляя иностранные слова, мы становимся инородцами. Речь идет не о внешней агрессии, которую можно остановить на государственной границе. Самые глубокие формы агрессии - религиозные (подмена фундаментальных понятий народа) и языковая, лексическая. Важно помнить, что, кроме понятия геноцида, существует термин лингвоцид, когда объектом дискриминации и агрессии становится язык народа. Ныне мы должны констатировать, что против русского языка идет настоящая война. Наш язык пребывает в состоянии активной внешней агрессии и переживает нашествие иностранной лексики. Почти каждую неделю появляются новые слова. Пожалуй, современное поколение, как ни одно другое поколение за всю историю России, испытывает засилье иностранной лексики. Бурный мутный поток инояза стремглав устремился в Россию. При этом за последние двадцать лет русский язык не обогатился ни одним русским словом! Неужели русский язык обеднел? Неужели словарь Даля себя исчерпал?
На мой взгляд, состояние лингвоцида и языковой войны требует определенных государственных мер по поддержке русского языка. В условиях всевластия средств массовой информации и информационного абсолютизма телевидения необходимо формулировать языковую политику. Странно, что в преддверии выборов Президента России ни в одной программе кандидатов не звучит вопроса по защите русского языка.
Нас спасает гибкость и способность русского языка переваривать и русифицировать иностранные слова. Пример - слово Церковь, греческое слово εκκλησία. В Европе от греческого языка произошло понятие кирха, а у нас преобразилось в слово Церковь. Изначально Церковь определяла язык. Создатели азбуки и русского языка были равноапостольные Кирилл и Мефодий. Церковь была кузницей русского языка. Затем эта функция перешла к литературе. Недаром мы называем Александра Сергеевича Пушкина создателем русского литературного языка. После революции язык стали определять политики и коммунистическая идеология - возник советский новояз с бесчисленными сокращениями - Наркомпрос, СССР, соцреализм и т.д. Усеченный советский язык нам также удалось русифицировать. Ныне движущей силой является телевидение и интернет. Инородные слова мы не привозим в чемоданах из-за границы - они к нам поступают из уст комментаторов, блогеров, политических обозревателей и телеведущих.
Я наблюдаю одновременно языковую агрессию и русификацию. Из слова «гугл» мы придумали глагол «гуглить». Но возникает вопрос, как противостоять нашествию инородных слов? Как сохранить русский язык? Самый действенный способ - создать некую реальность с собственным названием. Как Господь дал суверенное право Адаму нарекать имена всяким явлениям, вещам и животным. Авиация - самая русифицированная область науки и техники - самолет, вертолет. А русское слово «спутник» взлетело так высоко, что стало международным. Некоторые говорят, что нет слов, но, простите, нашлись имена, когда по небу полетели самолеты, вертолеты. Это было в период русского возрождения, когда всё русское было в чести - возводились храмы в русском стиле, устраивались русские балы, в искусстве правил русский стиль, а сам Государь ходил в русской косоворотке. Тогда вспомнили ковер-самолет из русской сказки. Полет в самолете напоминает воплощенную сказку. Летчик - чисто русское слово. На примере авиации мы должны понять, что возможно находить русские имена новым явлениям и вещам. Кто-то сошлется на другой пример, что в русском языке нет слова «компьютер», но и в английском языке этот термин не тысячу лет существует. Насколько я помню, раньше людей называли компьютерами. И слово «вычислитель» не точно по отношению к компьютеру, ибо это устройство не вычисляет, а перерабатывает и хранит информацию. К сожалению, в этой области момент упущен - мы не вспомнили наши сказки, загадки и былины. Мы могли подобрать русское слово, но, увы... К сожалению, это зависит от системы ценностей. В начале ХХ века всё русское было в цене, а нынче - в осадке. У нас нет желания, как у Адама, называть вещи нашими русскими именами. Мы отказались от первородного права Адама называть вещи своими родными именами в пользу чужих людей с другого континента. А мы лишь пассивные наблюдатели. В чужеродных словах скрывается агрессии в неприкрытом виде - навязываются понятия, разрушающие систему наших ценностей. Внедрение иностранных слов - это закладка мин замедленного действия. На предмет перестают обращать внимания, а он рано или поздно рванет. Мы пожинаем страшные последствия засилья чужеродных слов, когда ювенальная юстиция разрушает семейные ценности.
Толерантность - это отсутствие сил к сопротивлению. В медицине данный термин имеет отрицательную характеристику. Толерантный организм приговорен к смерти, а нашему русскому организму изо всех сил пытаются привить толерантность, ведущую к смерти. Но почему-то прививают именно в России, а не в Саудовской Аравии, Израиле или Индии. Нам подписывают смертный приговор - через толерантность стремятся погубить Россию. Одно и то же явление, названное по-русски и по-иностранному, приобретает совершенно разный смысл - бизнес и дело, фирма и товарищество, бизнесмен ипредприниматель, менеджер и купец. Слово «бизнес» заведомо вызывает недоверие и воспринимается как форма обмана, в чем мы многажды убеждались за последние двадцать пять лет. Участник товарищества является товарищем, а не врагом. И каждый человек желал бы иметь дело с товариществом, то есть товарищем, нежели с фирмой, с купцом, а не менеджером. На уровне лексики бизнес отчуждается либо становится системой народных доверительных отношений.
Телевидение является источником инородной лексики. При телевидении надо создать совет, который урегулировал бы употребление новых слов, цензурировал бы необоснованное и избыточное употребление иностранных слов. В наш век информационных технологий существуют специальные регуляторы, которыми пользуемся не мы, Российское государство и народ, а наши недруги. Почему мы пропустили слово «толерантность»? Почему не было этимологической и медицинской экспертизы? И теперь из-за нашего попустительства в школах проводят уроки толерантности, возвели музеи толерантности. И если ты не толерантен, то ловишь косые взгляды. Замедленная мина приведена в действие.
Но возникает законный вопрос: где искать синонимы? Надо знать и любить свой язык и его историю. У нас есть замечательный фонд лексики, настоящая сокровищница, церковнославянский язык и славянские языки. Приглашаю читателей «Русской народной линии» посетить мой блог в интернете, где я выступил с идеей создать словарь незаимствованных слов русского языка. Я представил большой список иностранных слов, напротив которых - возможные варианты из русского или славянских языков, которые сохранились более чистыми. Словенский, словацкий и другие небольшие народы, жившие в окружении европейцев, особенно архаичны и богаты древними лексемами. В словенском языке сохранилось даже двойственное число в грамматике. Обращение к этим языкам обогащает и дает ответы на языковые вызовы. Поэтому необходим параллельный словарь всех славянских языков. Одно и то же слово эквивалентно во всех славянских языках. Я проводил пробные сравнения, которые показали, что современный русский язык является самым засоренным иностранной лексикой. Во многих славянских языках существуют эквиваленты иностранным терминам, засорившим русскую речь. Например, бизнес-ланч - делоед. Реклама в словенском языке - оглас. Или шоу - это зрелище, показ. Шоумен в сербском языке - затейник или забавляч. Бестселлер - наипродажник. Слова сами по себе не упадут с неба - их нужно искать, как золото в земле. Надо помнить заветы великих русских классиков - хранить русский язык. Тургенев говорил, что нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу и, отказываясь от него, мы отказываемся от своего величия. А в годы Войны Ахматова призывала:
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем,
И внукам дадим, и от плена спасем
Навеки!
В годы Войны удивительная поэтесса призывала сохранить великое русское слово. И можем ли мы с уверенностью заявить, что спасли русское слово и сохранили его чистым для внуков? К сожалению, наш язык пребывает в неком пленении - у него атрофируется словообразовательная функция, словотворческая деятельность, что может привести к печальным последствиям.
Свежие комментарии