Почему важна справедливость?

Более развернуто: почему справедливость столь высоко ценится среди людей? Почему ей уделяется столько внимания? Удивительно, но серьезного ответа на эти вопросы наше богословие так и не дало. Где-то лет пять назад автор попытался ответить на эти вопросы в работе «Оправдание справедливости». А затем продолжил тему в трехчастном цикле «Заметки о справедливости». Теперь, в настоящей статье делается новая попытка еще раз, но более концентрировано, осветить эти вопросы. И одновременно уточнить некоторые ранее сформулированные положения.

I.

Прежде всего, необходимо разъяснить один важный момент. Дело в том, что существует два разных понятия справедливости. Первое – индивидуальная справедливость. Мы с ней сталкиваемся постоянно при рассмотрении ситуаций, связанных с индивидуумом. Например, справедливо ли вынесено наказание провинившемуся? Или: справедлив ли Бог, давший конкретному человеку некие конкретные скорби? И.т.д.

Но есть еще другая справедливость, а именно справедливость распределительная (или социальная справедливость). Она всегда предполагает некое общество и возникает в процессах распределения благ в нем. Например, как справедливо назначить зарплаты в небольшой фирме? Или: справедливо ли, что директора получают в сотни и даже тысячи раз больше, чем простые работники (ныне такая практика сплошь и рядом)?

Если индивидуальная справедливость зачастую упоминается богословами (хотя они не видят в ней чего-то высокого), то о распределительной справедливости они обычно молчат. Молчат, потому что общество традиционно не входит в сферу их рассмотрения. В нашем богословии принято вырывать человека из социальной среды и ставить его один на один перед Богом, считая, что влияние общества несущественно. В первом приближении такой подход имеет смысл, ибо именно отношение души к Богу первично для спасения. Но только в первом приближении. При более тщательном рассмотрении игнорирование общества уже оказывается неоправданным упрощением и квалифицируется как уранополитизм (т.е. отрицание влияния общества на человека). В действительности общество не только существует, но и играет огромную роль в деле спасения человека. Чувствуя это, православные христиане активно интересуются социальной жизнью, пытаясь разобраться в его устройстве. Но поскольку традиции нет, то опираться не на что. И поэтому их соображения по большей части спутаны и сумбурны – на уровне «бабьих басен» (ап. Павел). В общем, отсутствие христианской социологии как богословской дисциплины очень вредит Православию. Этот пробел должен постепенно исправляться. И тогда, конечно же, выявится исключительная важность для человека такого понятия как распределительная справедливость.

II.

Справедливость (и индивидуальная, и распределительная) обязательно связана с парой взаимосвязанных моментов. С одной стороны присутствует момент отчуждения созданной ценности, отдачи, жертвы, а с другой – момент воздаяния, оплаты, награды и пр. Эта пара «отдал-взял» – основа жизни в этом падшем мире, некий универсальный принцип, от которого уйти нельзя, но можно сделать его гармоничным, не греховным – это и есть справедливость.

Впервые суть справедливости понял гениальный Аристотель. Он первый стал четко различать индивидуальную справедливость (как он называл, «уравнивающую справедливость») и распределительную справедливость. Он же предложил, если так можно выразиться, «математическую модель» справедливости (и надо сказать, что с тех пор лучше никто не придумал). Суть «модели» в следующем. Если через Rобозначить отданное, а через P – полученное, то можно ввести «коэффициент обмена»

k=R/P.

Тогда индивидуальная справедливость характеризуется соотношением:

k=1.

Иначе говоря, ценность полученного равна ценности отданного: R=P(поэтому такая справедливость и названа Аристотелем «уравнивающей»). Справедливо? Справедливо.

Распределительная же (или социальная) справедливость имеет место, если для любого члена общества k одно и то же. Или формально:

k_i = k_j для любых персон i и j, принадлежащих некому множеству людей (обществу).

То есть, кто больше отдал, тот больше и получил; и наоборот: меньше отдал – меньше и получил. Соответственно, ситуация несоблюдения распределительной справедливости означает, что k разнится от человека к человеку. Распределительная справедливость – не такое простое понятие, так что некоторые наши православные публицисты даже не понимают, что это такое. Тут надо учитывать несколько нюансов.

Во-первых, распределительная справедливость может иметь место только в рамках определенного общества. Суть этой справедливости – в распределении благ или тягот на всех членов общества.

Во-вторых, коэффициент k может быть и не равен единице. Например, в войну ради победы люди должны работать больше, чем получать (k>1), Но распределительная справедливость требует, чтобы такая ситуация была для всех в равной степени.

В-третьих, очень важно ввести нравственный аспект. Так, в предыдущем примере на k>1 наши люди в ВОВ соглашались добровольно. Но если такая ситуация осуществляется в порядке принуждения, против желания людей, то это означает, что происходит эксплуатация общества (класса), составляющего подмножество большого общества.

Как видно, индивидуальная и распределительная справедливости, хоть и разные, но связанные между собой понятия, и даже называются одним и тем же словом: «справедливость». И оба понятия важны, и поэтому требуют своего особого оправдания.

III.

Прежде всего, надлежит исследовать вопрос об источнике справедливости. Справедливость – от Бога. Бог является источником и вдохновителем справедливости. Более точно: Бог поддерживает всеобщий закон, который богословы называют «естественным законом». Это нравственный закон, который упорядочивает жизнь всего человечества. Если человек (не только христианин) не выполняет естественный закон, то он грешит. Ап. Павел так говорит о естественном законе: «Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах» (Рим.2, 14-15). И важной составляющей этого закона является закон справедливости – как индивидуальной, так и распределительной. Таким образом, Господь есть не только Любовь (это знает каждый христианин), но и Справедливость.

Это хорошо видно на примере Ветхого Завета. Весь закон Моисеев по сути дела является с одной стороны естественным законом, ориентированным на конкретный народ, а с другой стороны, формулировкой положений справедливости, причем – и индивидуальной, и распределительной. Действительно, все заповеди Декалога, относящиеся к ближнему («не убий», «не воруй», «не лги», «не завидуй», «не прелюбодействуй») требуют поддержания должного уровня социальных отношений между людьми, и направлены на установление справедливости. Большое число заповедей, связанных с хозяйственным укладом, напрямую поддерживают справедливость. Так, каждый седьмой год предписывалось прощать все долги и отпускать всех рабов-евреев, а каждый юбилейный год (50-тый) – купленная земля возвращалась старому владельцу безвозмездно. Установления «седьмого года» и «юбилейного года» резко ограничивало накопление капиталов и следовательно – выравнивало социальное неравенство. И другие установления направлены на поддержание социальной справедливости: оплату наемникам предписывалось платить каждый день, за воровство – платить вдвое (за вола – в 5 раз); запрещалось ростовщичество (по отношению к евреям), запрещалось подпиливать гири и устанавливать несправедливую цену за товар, и прочее, прочее.

Новый Завет относительно справедливости солидарен с Ветхим. Так, если вдуматься, то великая заповедь «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф.22,39) представляет собой одну из формулировок распределительной справедливости. Действительно св. Василий Великий говорил: «кто любит ближнего, как самого себя, тот ничего не имеет у себя излишнего перед ближним». То есть любой ближний в материальном отношении должен быть равен мне (ведь я люблю его так же, как себя). А значит, он должен иметь тот же коэффициент обмена k. как у меня. Впрочем, социальная справедливость аналогично выводится и из записанного в Евангелии золотого правила нравственности: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки.» (Мф 7:12). Таким образом, Писание недвусмысленно требует исполнения справедливости.

Кроме того, справедливость, с одной стороны, предполагает равенство между людьми. А это равенство основано как на общности человеческой природы, так и на равной любви ко всем людям со стороны Бога. Господь учредил равенство людей как потенциальных Своих сынов. Но с другой стороны, Он дал каждому человеку свои уникальные образ и свойства, и тем самым определил между людьми количественное неравенство по всем аспектам человеческой природы. Подчеркнем – количественное неравенство, но не качественное, не уничтожающее равенства. Отсюда и удивительные, примиряющие свойства справедливости. Оно являет нам и равенство и неравенство одновременно. Равенство, когда k=1 (индивидуальная справедливость), и когда k одно и то же для всех членов общества (распределительная справедливость). А неравенство в том, что равны лишь отношения «отдано/получено», но не величины числителя или знаменателя.. В справедливости нет уравниловки способностей, силы, воздаяния и ответственности: «больше отдал – больше получи».

IV.

Читатель мог заметить, что, справедливость имеет место не только в области материальных благ, но и касается душевной и даже духовной сферы. Поэтому небезынтересно рассмотреть, как выглядит справедливость с точки зрения любви.

Как мы выяснили, справедливость (индивидуальная) достигается, когда R=P. То есть, сколько отдал, столько и получил. Но если мы вступаем в нравственную сферу, то R означает любовь, жертву, а P – эгоизм, награду. И справедливость в этом случае означает, что жертва любви, которую совершает человек, равна награде за эту жертву. Поэтому, казалось бы, говорить о справедливости, как деле любви, нет основания – ведь любовь сполна компенсируется эгоизмом. Но ясно, что Новый Завет справедливостью не удовлетворяется. Христос провозглашает «новую заповедь» – заповедь любви к людям (k>1), которую должны соблюдать христиане. И, тем не менее, такое пренебрежение справедливостью как делом любви ошибочно.

Снова вспомним заповедь «люби ближнего как самого себя». Если не брать в расчет эмоции, а ограничится только делами, ее можно переформулировать так: «во всем поступай с ближним по справедливости (распределительной)». Таким образом, в полноте своей осуществляемая справедливость является нижней границей любви – ниже этой границы, человек теряет право именоваться христианином.

Но в том-то и дело, что для падшего человека и эта заповедь оказывается слишком высокой. Очень многие и представить себе не могут такого. А если и могут, то в чем-то одном, а не во всем. И только иногда, а не всегда. И в отношении только некоторых, а не всех, а как правило в отношении своих детей и родителей. Но «люби ближнего как самого себя» требует относиться к ближнему (т.е. любому, которого ты встретил) как к себе всегда и во всем: в материальном достатке, уважении, свободе, доступу к общим благам, вере в Бога и проч.

На практике же большинство людей старается иметь больше, чем ближний. В реальности люди лезут вверх по некоей иерархии достатка, удовольствий и власти, старясь обогнать ближнего и занять хорошее место. Любовь в таком обществе умалена и общество постоянно находится в зоне эгоизма, где k<1. Более бесстыжие обладают большими благами, то есть налицо социальная несправедливость. А справедливость подтягивает всех – пусть не до уровня пламенной любви к ближнему, но хотя бы до уровня отношения к другому как к себе. Пусть даже только в смысле достатка. Поэтому, относительно среднего нравственного уровня падшего человека, справедливость, даже только в материальном достатке, представляет собой довольно высокий уровень любви.

Не трудно видеть, что справедливость совершенно не противоречит любви. Эти две добродетели совместимы. И более того, одна без другой оказываются ущербными, потерявшими большую часть своей добродетельности. В самом деле, любовь без справедливости слепа. Такая любовь становится пристрастной, она ведет к разделению на любимчиков и отвергнутых и вредна как для первых, так и для вторых. Давайте представим себе прекрасного, любящего свой народ правителя. Ему хочется одарить всех своих подданных. Но страна его – бедная, и ее ресурсы ограничены. Как должен распределить эти ресурсы правитель? Если руководствоваться одной любовью, то правитель раздаст блага своим сыновьям – ведь он их несомненно любит больше всех. Но я думаю, что всем очевидно, что правитель должен раздавать блага межу всеми по справедливости. С другой стороны справедливость без любви – это жестокий закон, ведущий к обществу без милосердия, обществу, где слезинка ребенка ничего не значит, где нет милующего и прощающего Христа.

Но как Господь совмещает любовь и справедливость? Ведь Он делает это столь органично, что в Боге можно мыслить не два, а одно чувство: Любовь-Справедливость. Это у нас, грешных, это чувство раздваивается – любовь отдельно, и справедливость отдельно. И не только раздваивается, но даже противопоставляется. Но почему же Господь не ограничивается чистой любовью – ведь сказано «Бог есть любовь» (1 Ин.4,8)? Как представляется, дело в том, что справедливость имеет еще одну, очень важную функцию – она воспитывает. Увы, люди в большинстве своем горды и амбициозны. «Мы почитаем всех нулями, а единицами – себя». Справедливость же, подравнивая всех, учит трезво оценивать себя и других, учит смирению, унимая свое ячество. В общем, учит людей совместной жизни в социуме. Вот и Господь нас милостиво воспитывает, подготавливает нас к жизни в Царстве Божием. Поэтому Он и совмещает Свою Любовь со Справедливостью, любя всех одинаково, но давая каждому по справедливости. А справедливость у Него, в силу Своего всеведения, всегда выступает в своей безошибочности и совершенстве. Это и называется Правдой Божией.

V.

Следует подчеркнуть исключительную ценность справедливости в жизни общества. Конечно, общества в падшем состоянии. Повелев всем людям жить в таком социуме, Он дает и закон жизни в падшем состоянии – справедливость. Справедливость учреждена Господом как принцип разрешения общественных конфликтов, когда любовь настолько умалена, что не может помирить противные стороны. Справедливость (и индивидуальная, и распределительная) – царский путь разрешения противоречий.

Но, что важно заметить, справедливость – это не компромисс «и вашим и нашим». Нет, справедливость – это выражение правды, той самой правды, которая обитает в Боге. Это удивительное свойство справедливости прекрасно чувствуют люди, и потому в своей массе соглашаются с требованиями справедливости. В целом, справедливость – это закон, не позволяющий опуститься до скотского состояния всеобщей борьбы, а наоборот, помогающий людям освободиться от падшести.

Кроме того, справедливость (распределительная) служит основой соборности общества. Соборность общества – степень его идейного единства. Это необычайно ценное свойство. Высокая соборность означает сплоченность общества, его способность всем вместе противостоять бедам и выстраивать общую стратегию развития. Но если отсутствует справедливость, хотя бы только в экономической сфере, то достижение соборности тщетно. Какой бы идеологемой не пытались объединить общество, но если отсутствует справедливость, оно все равно будет разваливаться по классовому принципу: богатые будут иметь свои, отличные от бедных интересы.

К сожалению, уранополитизм в сознании наших православных пока превалирует. Да и богословы отнюдь не стремятся раскрыть значение справедливости. И даже (удивительное дело!) утверждают, что справедливость – это всего лишь зависть, зависть шариковых к людям состоятельным, успешным, Это обвинение – тяжелый провал, демонстрирующий, к чему может привести уранополитизм – ведь раз общества нет, то и справедливости в обществе нет тоже. Отсюда и столь пренебрежительное отношение наших уранополитов к справедливости.

VI.

Безусловно, с нравственной точки зрения любовь (христианская) выше справедливости. Но надеяться на то, что в больших масштабах (крупное государство, империя, цивилизация) оно будет достигнуто, совершенно безнадежно – падшесть человеческая столь велика, что надеяться на это не позволяет Священное Писание: по Апокалипсису Царство любви достижимо на Земле только в конце времен, после Второго пришествия Спасителя и Страшного Суда (Главы XXI-XXII). Но со справедливостью иначе – большое общество социальной справедливости может быть построено на грешной земле грешными людьми. Но разумеется, при определенных условиях.

Первое условие – переход к социализму, т.е. возврат к общественной (государственной) собственности на средства производства. Почему это необходимо для восстановления справедливости? Цель капиталистической экономики – прибыль и только прибыль. А она проще всего достигается попранием справедливости – благо законы при капитализме в широчайших пределах это позволяют. Там просто о справедливости и не вспоминают. Как следствие – у нас царит жесточайшая социальная несправедливость. Переход к общей собственности позволяет в принципе это беззаконие пресечь.

Однако одного этого недостаточно – необходимо выполнение и второго условия. А именно, – создать власть, которая ставит справедливость выше прибыли и соответственно хочет установления справедливости. Безусловно, у нас такое правительство будет иметь поддержку народа.

Разумеется, автор отдает себе отчет, что столь краткая формулировка условий малоубедительна. Но их подробное обоснование требует уже другой статьи. Отметим только, что оба условия были выполнены в СССР (сталинский период). И тогда действительно была реализована (пусть и не в полной мере) социальная справедливость. Мы уже однажды проходили этот путь достижения справедливости, опробовали его. И иных путей не видно.

Николай Сомин